Русская история до Петра Великого сплошная панихида, а после Петра Великого — одно уголовное дело
Федор Тютчев

Совсем недавно Русский Музей организовал грандиозную выставку под названием «Избранники Клио: герои и злодеи русской истории», и почти что с самого своего открытия в декабре 2010 года этот проект породил целый шквал противоречивых мнений. Забавно было наблюдать за ходом военных действий, разразившихся в прессе между недоумевающими по поводу выставки журналистами и яростно отстаивающими идею экспозиции сторонниками музея. Нынче же громы тех словесных перепалок давно утихли, а сроки выставки по неизвестным причинам сильно сократились. Но именно теперь, когда до закрытия экспозиции осталось меньше месяца, пришло время подвести итоги, вспомнив, как проходил столь торжественный парад «героев и злодеев» в залах Русского Музея.

Фото с открытия выставки «Избранники Клио. Герои и злодеи русской истории»
Источник: virtualrm.spb.ru

Однако прежде чем перейти к осмотру экспонатов, позволим себе несколько лирических высказываний относительно заявленной темы. «История – это, прежде всего, Муза» — заметил как-то французский поэт и философ Поль Валери. Согласно древнегреческой мифологии среди девяти дочерей Зевса и богини памяти Мнемосины, действительно, была муза истории Клио («дарующая славу»), рожденная, чтобы «прошлых времен дела вещать потомству». Прославляя героев своего времени, гордая Клио сперва держалась в стороне от живописи и скульптуры, которым древние греки даже не нашли места под сенью муз. Столь привычная для нас ассоциация музы с изящными искусствами появилась лишь в XVII-XIX веках. Тогда же особую популярность приобрел «исторический жанр», где художественные произведения создавались на основе реальных исторических событий.

М. И. Авилов
Поединок Пересвета с Челубеем
(Поединок на Куликовом поле)
1943
Холст, масло

Результатом содружества муз стал «исторический миф», сделавший ярче сухое чередование дат и событий. Задействованные в таком повествовании личности приобрели воистину героический размах, образовав свой особый пантеон. Их образы, воспетые художниками в произведениях искусства, до сих пор волнуют воображение. В нашей же стране отношение к национальному историческому Олимпу «склонно к измене и перемене, как ветер мая». Один американский журналист и историк по имени Гаррисон Солсбери высказал по этому поводу довольно остроумное замечание: «В России историю следует издавать в виде блокнота, в котором легко изъять любую страницу и заменить её новой».

Л. Ф. Лагорио
«На берегу пустынных волн…»
1897
Холст, масло

А. А. Рылов
В. И. Ленин в Разливе в 1917 году
1934
Холст, масло

Я. С. Николаев
И. В. Сталин в Туруханском крае
1947
Холст, масло

Но даже такая мера не избавила бы нас от дебатов вокруг выдающихся музейных экспонатов, изображающих известных и узнаваемых персонажей. Конечно, можно вслед за специалистами говорить об упрощенности, некритичности, однозначности и, наконец, недостоверности мифов о героях русской истории. Но нельзя отрицать, что большинство людей воспринимают эту науку именно как череду захватывающих легенд, сознательно или несознательно разделяя при этом главных её героев на «хороших» и «плохих». Более того, в нашей стране, где в советское время историческое мифотворчество могло претендовать на особый жанр, до сих пор реальны нешуточные столкновения разных версий этих самых «мифов». Чего стоит только недавний случай с появлением на улицах Петербурга автобуса с изображением Сталина в честь Дня Победы. Бурные обсуждения этого конфуза обнажают весь спектр сдобренных мифологией оценок личности Сталина: от «отца народов и человека, которому мы обязаны победой» до «бесчеловечного кровавого тирана».

Ф. П. Решетников
Великая клятва (Речь И. В. Сталина на II Всесоюзном съезде Советов 26 января 1924 года)
1949
Холст, масло

Г. И. Рублев
Портрет И. В. Сталина
Начало 1930-х
Холст, масло

Что касается разместившейся в Русском музее выставки, то здесь нас заинтриговал поистине национальный размах: проект готовился почти 20 лет в тесном сотрудничестве целых 13 крупнейших музеев Москвы и Петербурга. На двух этажах корпуса Бенуа в строгом хронологическом порядке разместилось более трёхсот произведений, сюжеты которых охватывают временной диапазон от «призвания варягов до 1980-х годов». Организаторы этого эпохального события предлагали совершить путешествие во времени, познакомиться с главными лицами увлекательного действа под названием «история России». При этом каждую картину и скульптуру обещали снабдить кратким комментарием – небольшим и содержательным экскурсом в судьбу каждого персонажа.

Фото с открытия выставки «Избранники Клио. Герои и злодеи русской истории»
Источник: virtualrm.spb.ru

Смущало, правда, что у столь скрупулезно готовившегося предприятия вскоре после открытия решили подправить название. Сначала экспозиция именовалась просто и зазывно – «Герои и злодеи русской истории». Однако потом решено было смягчить подобную однозначность и добавить в заголовок словосочетание «Избранники Клио». «Мы не историки, а искусствоведы…. — сообщали организаторы — Мы не можем брать на себя роль судей. Критерии «герой-злодей» слишком кратки и сомнительны для искусства. Мы говорим публике, что все разложим по полочкам, но когда приходят зрители, то мы заставляем их немножко подумать». Что ж, любителям истории и искусства после таких неоднозначных заявлений ничего не оставалось, кроме как придти и увидеть обещанное воочию.

Оказавшегося, таким образом, в корпусе Бенуа визитёра практически с порога приглашает на «Избранников» манящая познанием анфилада выставочных залов. И первый представший взору экспонат — это проект памятника историографу Н. М. Карамзину, увенчанный скульптурой музы истории Клио. Напротив этой своеобразной эмблемы проекта располагается не менее интересный для изучения артефакт — «Книга отзывов». Восторженные сентенции в ней о полезности и познавательности экспозиции чередуются с критическими замечаниями организационного и содержательного характера. Некоторые посетители, например, жалуются, что несколько крупноформатных полотен невозможно рассмотреть из-за размещения в узких коридорах. Часть пытливых умов возмутилась трудночитаемыми этикетками, распечатанными на прозрачной плёнке. Третьи же остались недовольны тем, что на выставке «столько всего интересного, а фотографировать нельзя». Иные же и вовсе не досчиталась в представленном параде героев своих любимых персонажей: «мало Г. А. Потёмкина», «почти нет Меншикова»… А кто-то и вообще остался в полном недоумении, потому что «совсем не увидел противопоставления героев и злодеев…»

С. И. Гальберг
Модель памятника историографу Г. М. Карамзину для Симбирска
1840
Гипс тонированный, дерево

Подивившись на эти кляузы, можно начать, наконец, осмотр, и тут же обнаружить, что обещанный организаторами кристальный «хронологический подход» почему-то ковыляет на одной ноге. Вот, например, налево пойдешь – найдешь княгиню Ольгу и Владимира Красное Солнышко. Направо свернешь — познакомишься с бронзовым Святославом в компании вещего Олега и святых Бориса и Глеба. И вот только если прямо пойдешь, да за памятник Карамзину заглянешь, то только тогда узреешь своих наипервейших прародителей Рюрика, Синеуса и Трувора. Апофеозом этого лабиринта служит демонстрация современных технологий, при помощи которых «герои и злодеи» неуловимо трансформируются друг в друга, ехидно ухмыляясь над замешательством профана и провожая его в дальний путь по следующим залам…

И. С. Глазунов
Внуки Гостомысла. Триптих
Рюрик, Трувор, Синеус (центр)
Остров Рюген. Жрец
(Левая часть)
Умила Новгородская
(Правая часть)
1986
Холст, масло

Возникает мысль, что такая интерпретация исторического процесса напоминает, скорее, бег вольного коня, который то несётся во весь опор, то останавливается как вкопанный. Взять хотя бы первый этаж, посвящённый дореволюционным событиям. В первом зале нам демонстрируют знаменитых деятелей, живших еще в период Киевской Руси (862 – середина XII века), Владимиро-Суздальской Руси (начало XII века – середина XIV века) и Великого княжества Московского (середина XIV века — 1547 год). Следующий же зал отведен исключительно личности Иоанна Грозного. Далее помещение, где на многочисленных перегородках представлены товарищи из XVI-XVII веков. За Смутным временем, вестимо, ожидает имперский период, где главенствующее положение занимает фигура Петра I, представленная во всех возможных ипостасях. В то же время за 20-летнее царствование его дочери Елизаветы Петровны «отвечает» всего один портрет императрицы в скромном чёрном платье. Парадоксально, но именно это одинокое произведение должно создавать на выставке образ «прекрасной Елисаветъ», гардероб которой насчитывал более 12 тысяч платьев! И это далеко не единственный пример. Также «не повезло» Николаю I, которого, по всей видимости, сочли не слишком удачным олицетворением для 30-летней эпохи царствования. Полюбоваться на Николая Павловича можно только в образе Георгия-Победоносца в паре с историческим комментарием, озаглавленным «Крымская война».

Н. С. Пименов
Георгий Победоносец
1854–1855
Бронза

Помимо таких оригинальных выпадов на выставке также наличествует постоянное смещение концепций. Вот, например, отдельного зала удостоился «Золотой век русской литературы» с его общепризнанными небожителями — А. С. Пушкиным, Н. В. Гоголем, В. Г. Белинским, М. Ю Лермонтовым, Ф. М. Достоевским, П. Я. Чаадаевым и …Ж. Дантесом. Сразу вопрос: почему даже Дантес есть, а «Серебряного века» русской литературы уже нет? Дальше лучше: под громогласным лозунгом «Что делать? Кто виноват? Кому на Руси жить хорошо?» в одном небольшом зале удалось «спрессовать» всю вторую половину XIX и начало ХХ века. Тут и все последние императоры, и писатели Лев Толстой с Н. А. Некрасовым, и обер-прокурор Синода К. П. Победоносцев, и В. И. Ленин, и П. Я. Столыпин, и Г. Распутин, и картина И. Е. Репина «17 октября 1905 года», которую совершенно невозможно толком рассмотреть из-за того, что она висит ближе к потолку, нежели к зрителю.

Н. П. Ульянов
А. С. Пушкин и Н. Н. Пушкина перед зеркалом на придворном балу
1935–1937
Холст, масло

Неизвестный художник первой половины XIX века
Барон Ж. -Ш. Дантес-Геккерн
1830-е
Бумага, литография

И. Е. Репин
17 октября 1905 года
1907
Холст, масло

Скомканный в одном зале период дооктябрьских революционных потрясений плавно переходит в лестницу на второй этаж, недвусмысленно намекающую, что это далеко не все, и что в ХХ веке охотника на «злодеев» ждет еще больше «героев». По дороге наверх можно встретить юного Сталина в Туруханском крае и Ленина, спешащего вслед за октябрьским ветром перемен, но подробно их не разглядишь, ибо картины развешены крайне невразумительно.

М. М. Девятов
Октябрьский ветер
1957
Холст, масло

Второй этаж, где заглавные партии играют лениниана и сталиниана, производит более цельное впечатление. Наверное, здесь сказалась специфика самого материала, ведь в советский период историческое мифотворчество было активно взято на вооружение правящей партией. Любителей иконографии революционных деятелей, несомненно, порадовали находившиеся ранее в запасниках картины, на которых сохранились изображения «врагов народа», а также неканонические образы Ленина и Сталина. Более ясными и логичными выглядят здесь и тематические блоки: палачи и жертвы революции 1917 года, герои Гражданской войны, жертвы массовых репрессий, герои коллективизации и ключевые фигуры Великой Отечественной войны.

К. Ф. Юон
Первое появление В. И. Ленина на заседании Петросовета в Смольном
25 октября 1917 года.
1927
Холст, масло

К. Ф. Юон
Первое появление В. И. Ленина на заседании Петросовета в Смольном
25 октября 1917 года
1935
Холст, масло

Завершающий выставку зал вновь вместил в себя практически полувековой период после смерти Сталина: хрущёвская оттепель, время застоя и тяжёлые годы перестройки. Выбор героев времени здесь, естественно, очень узок и неполон. Но и тут не обошлось без ключевых фигур Ленина и Сталина, трактованных сквозь призму сатирического искусства соц-арта. Центральное же место в последнем зале экспозиции занимает инсталляция, предназначенная для олицетворения бесконечного калейдоскопа истории. Она представляет собой отражённые в зеркалах экраны телевизоров, на которых постоянно транслируются новости. Этот нескончаемый ряд тиражируемых образов является достойным завершением нелегкого пути.

Соков Л. П.
Встреча двух скульптур
1990
Гипс, свинец крашеный

Неизвестный египетский скульптор
Путь к миру. Г. А. Насер и Н. С. Хрущев
1964
Металл, дерево

Т. Т. Салахов
Л. И. Брежнев за работой над «Воспоминаниями»
1981
Холст, масло

Так что же, в итоге, хотели донести до нас этой выставкой? – вопрос, на который даже Вечность не знает ответа. Тем не менее, кое-какие выводы все же сделать можно.

Во-первых, к достоинствам проекта приписывают уникальную и точную концепцию. «История – говорится в каталоге, — …может быть наиболее убедительной лишь через образы своих великих деятелей и героев…Конечно, миф, созданный художником или поэтом, игнорирует фактическую правду жизни, но он эту жизнь и возвышает. Наука скрупулезно препарирует мироздание, но и опускает его долу». Собственно, этот проект – попытка объединить усилия историков и искусствоведов. Комментарии к картинам напоминают вырезки из учебников истории, но организаторы упорно именуют себя «искусствоведами», не претендуя на роль судей исторического процесса. И как тогда, интересно знать, это вяжется с названием «Избранники Клио: герои и злодеи русской истории», отражающим явное стремление дать качественную оценку всему происходящему. Лучше бы тогда при смене названия частицу «и» заменили на «или», а то и вовсе оставили бы одних «героев».

Во-вторых, один из виртуальных адвокатов этого проекта, а, возможно, и сам активнейший его организатор, именующий себя Дед Буквоед, восторженно заявляет, что выставка может считаться «очередной победой музея». Здесь, по заверению автора, «все тщательно подобрано, соотнесено друг с другом, логично выстроено, красиво развешено и подробно разъяснено». Как можно было убедиться выше, это не совсем так. Более того, «тематические блоки и стремление всё «разложить по полочкам» не способствовали цельному впечатлению о выставке. Не вышло ни яркого «увлекательного и захватывающего путешествия» по историческому пантеону, ни ожидаемого «препарирования» главных мифических конструкций нашей богатой на выдумки истории. Иными словами, здесь явно не хватает общей идеи, и после выставки можно повторить вслед за В. Гюго: «Наша жизнь — путешествие, идея — путеводитель. Нет путеводителя, и все остановилось. Цель утрачена, и сил как не бывало…»

В-третьих, в заслугу данного мероприятия не устают ставить его святые просветительские цели, говоря о продуманных подробных комментариях, сопровождающих каждое произведение искусства. Действительно, наличие развёрнутых подписей под картинами – несомненный плюс. Но вот астрономическая стоимость каталога при запрете на фотосъемку и сильное сокращение сроков выставки не могут не ударить по идеям просветительства. Особенно если учесть, что по заверению каталога, на место «ценностно-ориентированной личности» нынче приходит «личность внутренне инфантильная, не отягощенная парадигмами культуры, мыслящая в категориях удовольствия, прибыли и карьеры». Так может не стоит так обвинять эту самую личность в инфантильности, а сделать для нее действительно интересную и доступную выставку, чтобы «в категориях удовольствия» современного индивида и для Русского музея нашлось бы достойное место, и чтобы этот самый «инфантильный карьерист» отяготил бы себя уже, наконец, «парадигмами культуры».

Вывод: подобные проекты, несомненно, нужны и полезны, но их КПД при такой слабой организации явно сомнителен.

Госпожа Ворчалкина

Учитывая всё вышесказанное, крайне полезным будет освежить в памяти экспонировавшиеся на выставке произведения искусства, посетив соответствующие виртуальные галереи:

Избранники Клио: герои и злодеи эпохи Киевской Руси (862 — середина XII века)

Избранники Клио: герои и злодеи Владимиро-Суздальской Руси (начало XII — середина XIV веков)

Избранники Клио: герои и злодеи Великого княжества Московского (середина XIV века — 1547)

Избранники Клио: герои и злодеи Московского царства (1547 — 1721)

Избранники Клио: герои и злодеи времен Российской империи (1721 — 1917)

Избранники Клио: герои и злодеи времен СССР (1917 — 1991)