Клином, длинен и остер, далеко выдвигается в море
Мыс, с обоих боков омываем морскою волною.
Дикий Циклоп на него забрался и сел посередке.
Влезли следом за ним без призора бродящие овцы.
После того как у ног положил он сосну, что служила
Палкой пастушьей ему и годилась бы смело на мачту,
Взял он перстами свирель, из сотни скрепленную дудок,
И услыхали его деревенские посвисты горы,
И услыхали ручьи. В тени, за скалою укрывшись
С Акидом нежилась я и внимательным слухом ловила
Издали песни слова, и память мне их сохранила.
Овидий
(в переводе Сергея Шервинского)

Пейзаж с Полифемом
Никола Пуссен
Холст, масло
1649 год
Государственный Эрмитаж

Никола Пуссен (1594—1665): «Всеми своими мыслями он находился за две тысячи лет отсюда, целиком растворившись в античности»

«Французский римлянин» Никола Пуссен родился в Нормандии, учился в Париже, большую часть жизни работал в Риме, и прославился своим искусством во всей Европе. Уже в молодости Пуссен настолько загорелся идеей уехать из Франции в Рим, что даже несколько неудачных попыток не могли его остановить, и в 1624 году мечта художника осуществилась. Только здесь, в вечном городе, царила благодатная для живописца атмосфера античной культуры, именно здесь он обрел ту самую гармонию, которой так славятся сегодня его произведения. Пуссен считается основателем французского классицизма, и среди самых его именитых покровителей — кардинал Ришелье и Людовик XIII — но даже они не смогли удержать художника на родине. После непродолжительной работы при дворе короля, он снова возвращается в Рим, где опять погружается в мир античных мифов и легенд, которые по-прежнему служат неисчерпаемым источником его вдохновения.

Автопортрет
Никола Пуссен
Холст, масло
1650 год
Лувр, Париж

«Пейзаж с Полифемом» (1649) в собрании Эрмитажа

Эта картина относится к позднему периоду творчества Пуссена, когда в его произведениях усиливается особая роль пейзажа и философское восприятие мира. В это время он пишет две парные картины — «Пейзаж с Полифемом» и «Пейзаж с Геркулесом и Какусом» — обе на сюжеты из Овидия. До приобретения в Эрмитаж пандан принадлежал маркизу де Конфлану — французскому вице-адмиралу, жившему в Париже, и вошедшему в историю своим поражением от англичан в 1759 году в бухте Киберон Бискайского залива. В последние годы жизни маркиз решает расстаться с частью своей коллекции, и после переговоров с Дени Дидро – посредника Екатерины II в художественных вопросах — оба пейзажа в 1772 году оказываются в Эрмитаже. Предназначенные для совместного восприятия, картины теперь разлучены: в 1927 году при перераспределении музейных коллекций «Пейзаж с Геркулесом и Какусом» перевезли в Москву, в музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина.

Пейзаж с Геркулесом и Какусом
Никола Пуссен
Холст, масло
Около 1660 года
Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, Москва

«С Акидом нежилась я и внимательным слухом ловила издали песни слова»

Сюжет картины восходит к «Метаморфозам» древнеримского поэта Овидия. В поэме эту историю от первого лица рассказывает морская нимфа Галатея, полюбившая прекрасного юношу Акида. В то же самое время к ней воспылал страстью страшный Циклоп Полифем: «Если ты спросишь теперь, что сильнее в душе моей было, к Акиду нежная страсть или ужас к Циклопу, — не знаю. Были те чувства равны». Полифем был настолько жесток и свиреп, что топил корабли, крушил скалы, топтал деревья, но даже этот «презритель богов олимпийских, знал, что такое любовь». Уединившись на высокой горе, он взял свирель и стал наигрывать для Галатеи мелодию: «Если б ты знала меня, не бежала бы, но прокляла бы ты промедленье свое, меня удержать бы старалась». Спрятавшись вместе с Акидом за скалой, Галатея слышала песню: «Отвергнутый, я терпеливее был бы, пожалуй, если б бежала ты всех. Но зачем, оттолкнувши Циклопа, Акида любишь, зачем моих ласк милей тебе Акид?». В итоге, не в силах вынести страданий ревности, Полифем все-таки настигает влюбленных, и одним ударом скалы убивает несчастного юношу. Заструившаяся из-под глыбы алая кровь постепенно превратилась в реку по имени Акид — и «доныне поток сохранил свое древнее имя».

Акид, Галатея и Полифем
Франсуа Перье
Холст, масло
1645 – 1650 года
Лувр, Париж

«Далеко выдвигается в море мыс, с обоих боков омываем морскою волною. Дикий Циклоп на него забрался и сел посередке»

Никола Пуссен как-то сказал: «Вещи, обладающие совершенством, не должно смотреть второпях, но медленно рассматривать, оценивая и с пониманием». Руководствуясь этим правилом, попробуем понять идею картины. Виновница любовного треугольника Галатея изображена здесь на первом плане – в окружении морских божеств и сатиров она узнается по лазурного цвета волосам. На втором плане показаны люди, занимающиеся сельским трудом. Третий план отведен Полифему: он сидит на самой вершине центральной скалы, практически сливаясь с ней своей огромной массой. Последний план с городом на морском берегу снова посвящен миру людей. В итоге получается своеобразное чередование планов: первый-третий, второй-четвертый. Очевидно, что люди здесь второстепенные персонажи – об этом говорит и значительно меньший размер их фигур. Главная роль отведена божествам, олицетворяющим природные силы. Гармония природы, будто застывшей в звуках мелодии Полифема, выражена художником в идеально уравновешенной композиции. Высокая скала слева расположена симметрично по отношению к большому дереву справа. Фигура Циклопа находится прямо по центру, и вместе со скалой под ним образует правильный треугольник. Вся эта гигантская пирамида, словно воздвигнутая на «фризе» первоплановых фигур, наводит на мысли о языческом Храме Природы, прославляющем всю ее мощь и величие. Сам же Полифем с темными облаками над ним подобен курящемуся вулкану: «Я пламенею, во мне нестерпимый огонь взбушевался, — словно в груди я ношу всю Этну со всей ее мощью, перенесенной в меня!»

Пейзаж с Полифемом (фрагмент)
Никола Пуссен
Холст, масло
1649 год
Государственный Эрмитаж

«И услыхали его деревенские посвисты горы, и услыхали ручьи»

Действительно, у Пуссена природа – некое одушевленное создание, единство которого достигается благодаря музыке и любви. Любовь смогла укротить даже такое свирепое чудовище как Циклоп, и теперь его тихой игре на свирели зачарованно внимает все вокруг. Глядя на картину, зритель ощущает созерцательный покой благодаря умиротворяющему господству синего и зеленого цветов, а также равномерному распределению контрастов светлых и темных тонов. Но не стоит забывать и о трагической развязке этой истории, которая тут же ставит под угрозу удивительную симфонию Природы, воцарившуюся буквально на миг. Возникающий при мысли об этом диссонанс восприятия – конфликт видимого и знаемого – наверняка, как и все остальное, тоже был тщательно продуман и предусмотрен великим Пуссеном.

Пейзаж с Полифемом (фрагмент)
Никола Пуссен
Холст, масло
1649 год
Государственный Эрмитаж

© проект SpbStarosti